Дневники турпоходов
По реке Гауя, 1977 г.
Чтобы просмотреть фотографии или карту маршрута, щелкните по ним мышкой.
Гауя – река, длиной 460 км, течет по территории Латвии до впадения в Рижский залив.
Карта маршрута
(загрузка может занять некоторое время)
Участники похода
(щелкать мышкой бесполезно)9 июля 1977 г.
Сегодня наконец-то начнется еще неведомая нам авантюра под названием "Байдарочный поход по Гауе". Закончена длительная подготовка, включая покупку продуктов, снаряжения, билетов и прочая, и прочая. Распределены роли участников похода. Подготовлен текст меморандума, смысл которого – обезопасить себя от возможных размолвок, проблем психологической несовместимости, стрессов и вероятных конфликтов. Все собираемся у нас на квартире и устраиваем последний обед в домашних условиях.
Около 15.00. Последний тост.
15.00. Дебатируется включение в меморандум дополнительного пункта о сухом и одновременно антиникотиновом законе. Пункт принимается единогласно, хотя позднее (уже на Гауе) в тексте меморандума обнаружить его не удалось. Впрочем, к неприятным последствиям это не привело... Все участники похода подписывают меморандум.
Вещи уложены: 4 мешка с байдарками, 4 рюкзака с личными вещами и продуктами, 1 рюкзак поменьше, 4 мешка типа «колбаса» со спальниками, надувными матрасами, газовой плитой, баллонами с газом, посудой и др. вещами, палатка, болоньевые сумки, удочки (всего около 13 мест). Каждый из провожающих считает своим долгом спросить, как мы все это довезем, и посоветовать, от чего стоит избавиться в первую очередь.
Начальный участок похода по Гауе мы рассчитываем преодолеть на поезде «Жданов-Ленинград» с посадкой в Ясиноватой. Можно бы сесть на него и в Донецке, но тогда пришлось бы с вещами перебираться в 13-й вагон (указанный в наших билетах), который цепляют к поезду именно в Ясиноватой.
16.00. Отправляемся в Ясиноватую на двух легковых автомашинах, захватив все тюки, мешки и рюкзаки. Жена пока остается дома – в машинах больше места нет.
Несколько позже. Прибыли в Ясиноватую – город в Авдеевском районе Донецкой области УССР. Крупный железнодорожный узел. Различные предприятия. 30,1 тыс. жителей (1959). Ниже , на трех фотографиях видно, что день солнечный, жаркий, а настроение тем не менее хорошее. На всех фотографиях Лида в правой руке держит удочки – оказалось, это не случайно, просто она добросовестно выполняет вмененные ей кем-то обязанности. Две последние фотографии иллюстрируют повседневные фазы взаимоотношений Лиды и Лени: короткий обмен мнениями и полная достоинства участников немая сцена:
Перетаскиваем вещи на перрон. Люда Б. и Лида отправляются на поиски аптеки, а мы с Леней остаемся сторожить материальные ценности. Женщин долго нет. Продают пиво. Не люблю пиво, но хочу пива, иду за пивом, но там очередь и нет кружек, возвращаюсь. Леня ненадолго исчезает и приносит две кружки. Пьем, пиво холодное – возможна ангина.
Возвращаются женщины, приезжают провожающие и моя жена.Моему отцу кажется, что наши вагоны уже стоят перед нами на втором пути. Иду узнать – он оказывается прав.
18.30. Проводницы распахивают двери и объясняют, что больше 86 кг багажа на одного человека везти не положено. Переругиваясь с проводницами, вносим в вагон и дальше – в купе – вещи и укладываем их. Договариваемся в случае задержки дернуть стоп-кран.
18.43. Приходит поезд, наш вагон цепляют к нему.
19.12. Отправление. Едем. Завтра – целый день в пути. Рассуждаем о том, как жарко будет ехать в солнечный день в купе без кондиционера.10 июля 1977 г.
С утра играем в преферанс до 40. Идет дождь.
14.00. Партию выиграли: Леня (+220), заменивший выбывшую из игры отоспаться Люду Б., и моя жена (+170). Мы с Лидой проиграли : она – 370, я – 20.
Обед. Доедаем утку и начинаем приканчивать курицу, пьем пиво. Идет дождь. Ложимся отдыхать. Люды поют песни.
Подходит к концу второй час с тех пор, как Лида вышла в коридор; говорят, смотрит в окно.
Читаем вслух "Трое в одной лодке, не считая собаки". По-прежнему идет дождь, на перронах люди – в осенних пальто, сапогах. Кажется, что дождь был всегда, и если он сейчас перестанет лить – чему же тогда быть?
В коридоре вагона висит инструкция о перевозке багажа. Из нее узнаю, что действительно нельзя перевозить больше 36 кг на человека (у нас примерно 45 кг на человека), нельзя вещами загромождать проходы (мы не загромождаем). Нельзя перевозить легковоспламеняющиеся, самовозгорающиеся и взрывоопасные вещества (у нас 5 баллонов с пропаном для походной газовой печки – из-за них мы и поехали поездом; самолетом провезти пропан труднее (проверяют) и опаснее (при взрыве в самолете выскакивать на ходу бесполезно)).
Вагон начинает протекать – на полу появляются лужицы. "Колбасные" мешки, оказавшиеся в воде, с честью выходят из первого испытания – сухими. Намокли только газеты.
16.20. Все спят. Идет дождь.
Ужинаем. Пытаемся петь песни. Выясняется, что каждый из нас в каждой из песен знает только те строки, которых не знают остальные; больше того, и петь каждый хочет одному ему известную песню. Видимо, хоровое пение – не наше амплуа.
18.23. Прибыли в г. Смоленск, областной центр РСФСР, 250 тыс. жителей (1975 г.), старинный русский город Посещаем перрон местного железнодорожного вокзала, стоянка 23 мин. Идет дождь.
21.38. Прибыли в г. Витебск, тоже областной центр, хотя и БССР, 133 тыс. жителей (1957 г.). Текстильная, швейная, обувная, шпагатная промышленность. Благовещенская церковь (12 в.). Стоянка 29 мин.
Выходим погулять, спрашиваем носильщика, давно ли у них дождь? Оказывается, идет всего лишь второй день. Леня считает, что дождь передвигается вслед за поездом.
22.00. Засыпаем. Все еще идет дождь.11 июля 1977 г.
3.00. Меня будит Лида. В течение получаса приходим в себя. Зачем-то (в три часа ночи!) все идут чистить зубы и умываться. Перекладываем рюкзаки, расформировываем самую длинную «колбасу». Печку с баллонами укладываем в малый рюкзак, а одну из «колбас» поменьше связываем в тюк с палаткой.
На попытку сложить все вещи в тамбуре старушка-проводница отвечает ворчаньем о том, что мы загромождаем проходы. Чтобы не загромождать, выкладываем багаж (10 мест) в одну линию в коридоре; это приблизительно треть вагона. Дождя нет.
4.24. Прибыли на станцию Дно – город с 1925 г., центр Дновского района Псковской области РСФСР, узел железнодорожных линий на Псков, Бологое, Витебск, Ленинград, упоминается в стихотворении С. Маршака «Вот какой рассеянный». Предприятия железнодорожного транспорта, льнообрабатывающий завод.
Вокзал оригинален: с двух сторон рельсы. Переносим вещи от первой колеи Витебской стороны станции к первой колее псковской стороны.
До 6.00 слоняемся по перрону, немного мерзнем, слушаем транзистор. Он поет: «Что же вы, ребята, приуныли ?». Нам смешно.
6.00. Покупаем билеты до Пскова в рабочий поезд (неэлектрическая электричка). Стоимость билета – 1 руб. 65 коп.
6.20. Загружаем отделение в рабочем поезде. Едем. Играем в карты. Спим.
10.00. Прибыли в г. Псков, областной центр РСФСР, 146 тыс. жителей (1974 г.). Сохранилось более 100 памятников архитектуры древнего зодчества. Времени на осмотр нет.
Примерно в 1,5 км от железнодорожного находится автовокзал. Выяснив, что ни на одном из них нет камеры хранения, нанимаем на железнодорожном вокзале дядю и тетю с тележками, которые за пятерку перевозят наши вещи на автовокзал. Невдалеке от него примечаем парнишку лет пятнадцати, сторожащего такую же, как у нас, байдарку. К ней привязана двухколесная тележка – нам кажется чрезвычайно удобным иметь такую тележку (впоследствии мы ею воспользовались).
Покупаем в кассах автовокзала билеты до Виреши на автобус «Псков-Рига» и оплачиваем 10 багажных мест. Очень жарко. Обедаем в столовой в двух кварталах от автовокзала. Волнуемся, что вещи не поместятся в автобусе. Закупаем хлеб.
Около 15.20. Прибывает автобус. Накрапывает дождь. Показываем водителю багажные билеты – он явно озадачен; очевидно, платить за багаж в кассу не принято – дурной тон. Даем ему три рубля, чтоб за Виреши остановился прямо у Гауи. Наконец-то (!) усаживаемся в автобус. Паренек с тележкой и байдаркой и его, вероятно, отец («профессор») – наши попутчики.
15.20. Отправление автобуса. Путь наш лежит через Псковщину, Эстонию, Латвию. Всюду на полях виднеются валуны – следы ледника. Мне лишь теперь становится ясно, откуда берутся в русских сказках камни, разбросанные в чистом поле, с надписями «налево пойдешь – ..., направо пойдешь – ...».
В Эстонии творятся странные вещи. Стоило переехать границу и остановиться, как в первом же придорожном магазинчике мы обнаружили сигареты дефицитных марок, минеральную воду и т.п.
Дорога вьется в довольно красивом лесном массиве, правда, сама она находится в процессе перестройки, поэтому езда по ней – не сахар, да и вообще мы, честно говоря, обалдели от непрерывного (вторые сутки) покачивания в различных видах транспорта. Много пьем воды, курим, у Люды Б. болит голова.
Вот и Гауя. Высаживают нас не на левом берегу, как мы просили, а на правом, «профессор» одалживает нам тележку, и мы свозим вещи к мосту, откуда с обрыва опускаем их на обширную цветущую поляну, по которой уже бродят наши женщины, пощипывая землянику. Сосны. Речка очень узка и мелка; сомнительно, что по ней можно плавать.
Пока мы с Леней разбиваем палатку, дамы ходят в Виреши за водой, причем, приносят ее во флягах (пока еще мы не осмеливаемся готовить пищу на речной воде). Никому не уступаю первое дежурство. Гречневая каша, чай, спирт с водой – роскошный ужин. Речка и воздух сделали свое дело, усталости – как не бывало.
22.00. Разведен костер, поем песни, танцуем. Светло, как днем.
23.00. Сумерки.12 июля 1977 г. Дежурная по лагерю (д/л) – Лида.
7.30. Подъем. Спать в спальнике в общем было не холодно – в теплом тренировочном костюме. Только ноги замерзли без носков. Трава в росе, палатка в росе, зябко. О завтраке можно не беспокоиться: жена ведет учет продуктовых расходов, Лида готовит свое первое походное блюдо:
Газовая печка оказалась весьма эффективной для похода штукой: 10 мин – и картофельное пюре готово!
9.00. Завтрак на траве. После непродолжительного отдыха
женщины отправляются в Виреши за водой, в магазин и на почту, а мы с Леней фактически до самого обеда занимаемся
сборкой и оснасткой байдарок. Пригодился практически весь набор инструментов, включая ножовку по металлу, с помощью которой мы из валявшейся на берегу сантиметровой железной проволоки делаем колья для палатки взамен утерянных. Попутно фотографируем окружающую нас со всех сторон природу:
Возвращаются женщины.
Телеграммы домой они послали, а купить ничего не купили – магазины закрыты.
Обедаем. Всем нравится гороховый суп (из пакета) и совсем не нравится каша «Артек». Загружаем байдарки, причем, приходится стоять по колено в воде. Вода холодная. Отплываем.
Вначале плыть весело и забавно – Гауя несет нас быстро, сильно грести не приходится, солнце радостно сияет. Кроме того, над головами пролетают аисты. Но затем дважды у меня ломается рулевое управление и дважды мне приходится его ремонтировать. Во второй раз, пока я, скорчившись, вдавливаю байдаркины ребра в свои, остальные находят на склоне прибрежного холма огромное поле земляники. Вскоре, однако, местные крестьяне спускают на них собак и испуганные дамы отступают к байдаркам, унося тем не менее с собой почти полную шляпу земляники.
Снова плывем. Река, как я уже упоминал, мелка и неширока: 15-20 м. Она преподносит нам первые уроки: нельзя плыть, срезая углы, по кратчайшему пути – обязательно сядешь на мель, после каждого поворота надо внимательно прикидывать направление основного стока воды – по нему и идти; тогда даже на мелководье можно пройти по едва заметному каналу, вымытому течением в песчаном дне.
Нам кажется, что мы прошли левый приток Гауи – Палсу. Сомнения остаются потому, что притоки здесь – просто сильно заросшие бухточки. Исследовать каждую из них на предмет наличия притока – весьма трудоемкое занятие. Моя жена сокрушается, что не состоялась экскурсия к древнему городищу Сталду.
Довольно долго ищем место для ночевки, наконец, Леня указывает на неплохую стоянку с причалом. Гадаем, не прошли ли Гауиену. Если это так, то где же мост через реку? Вряд ли его можно было не заметить. Осматриваем байдарки: на оболочках видны царапины, которые мы получили в результате наездов на камни. Значит, проклейка оболочек резиновыми эспандерами была не напрасной.13 июля 1977 г. Д/л – Люда В.
7.20. Подъем. Завтрак. На всякий случай заклеиваю самую большую царапину. Фотографируем окрестности:
11.00. Байдарки уложены. Отчаливаем.
Несколько раз садимся на мели, приходится выходить из байдарки и буксировать ее на глубокое место.
Спустя некоторое время происходит событие, которое в условиях данного похода можно считать значительным. Наша байдарка, проходя мимо высунувшегося из воды камня, предупреждает о нем коллег, идущих сзади. Леня командует: «Греби правым!», после чего следует удар их байдарки о камень. Оказывается, Леня путает лево-право. Минут через двадцать в байдарку натекает вода – пробоина. Из-за крутизны берегов принимаем решение не вытаскивать поврежденную байдарку из реки, подводим ее к берегу и, подперев бревнами, устанавливаем так, чтобы пробоина очутилась над водой. Заклеиваем дыру, стоя по колено в воде. Вода все-таки холодная.
Пока подсыхает клей, карабкаюсь на берег и нахожу заросли кустарника, усыпанного красными ягодами. Они мне, безусловно, чем-то знакомы. Показываю остальным – говорят, красная смородина. Люда Б. с Лидой лезут вслед за мной и собирают с тарелку ягод. Плывем дальше.
13.00. Остановка на обед. До Гауиены так и не добрались. Собираем немного земляники, крыжовника (плюс красная смородина) и на третье варим кисель из свежих ягод! На наш вкус он излишне горяч, а на его скорое охлаждение в такой жаркий солнечный день нет никакой надежды.Поэтому кастрюлю с киселем мы пускаем поплавать в Гауе, после чего прохладное третье блюдо занимает заранее отведенное ему место в наших желудках.
После обеда фотографируемся. Здесь представлена лишь одна фотография и то только потому, что на ней костюмы дам отражают две тенденции или, точнее, два различных отношения к солнцу, лету и загару (а, может быть, и вообще к жизни). Люда Б. устраивает автоголовомойку в Гауе, хотя вода по-прежнему холодная.
Отплытие происходит в довольно живописном месте.
Усаживаемся в байдарки, отчаливаем и через час гребли прибываем в Гауиену. Между Гауиеной и Стренчи – следующим населенным пунктом на Гауе – 100 км, поэтому в Гауиене нам надо запастись хлебом. Женщины уходят за продуктами; мы же с Леней остаемся на берегу в ста метрах от мощного гауиенского моста. Игральные карты остались у женщин и нам с Леней скучновато. Напротив ребята удят рыбу: с периодичностью в 10-15 мин. с удочки снимается рыбешка.
Возле нас остановилась немолодая пара в надувной лодке с шатром. Шатер и лодка составляют одно целое, как бы плавучий дом. Правда, его стены не дают возможности грести, но паре это, кажется, и не нужно: дама приносит сетку, полную бутылок с пивом, они забираются в свой плавучий домик, отталкиваются и течение уносит почти неуправляемое сооружение (рулевое весло не в счет) вниз по реке. Леня высказывает сомнение в том, что наши дамы принесут пива. Люда Б., говорит он, наверняка бы купила, но с ней же Лида! Я соглашаюсь – с ней ведь и моя жена.
Вскоре возвращаются женщины, груженные вареньем из черной смородины и черноплодной рябины, спичками, хлебом, сгущенным молоком, маслом, ситро, кофемолкой, пивом, творогом.
18.00. Отчаливаем. Сразу за мостом обнаруживаем знакомый плавучий домик, севший на мель.
Через некоторое время замечаю, что река впереди сужается и на ее поверхности – стоячие волны, Выглядят они, как гвозди, даже шляпки торчат. В месте встречи двух струй вода в виде маленького столбика поднимается вверх, а на верхушке столбика оплывает вниз – вот вам и шляпка! Интересно, что, когда байдарка идет по стоячим волнам, мои ноги, лежащие на оболочке байдарки вполне ощущают эти гвозди. Хорошо, что они – водяные, и не способны продырявить байдарку!
Я заболтался, а ведь Гауя в этом месте делает резкий поворот влево, быстрое течение прижимает к правому берегу. В такой необычной ситуации мы впервые; однако выбираемся из нее удачно, не допустив прижима к кустам справа, правда, затраченные усилия слишком велики, и мы чиркаем кормой по камышам левого берега.
Выбравшись на спокойную воду, оборачиваемся и успеваем увидеть, как экипаж второй байдарки на полном ходу врезается а кустарник правого берега, нависший над водой, и на 2/3 скрывается в нем (сквозь ветви видно лишь Леню). Моя жена в восторге от дарового зрелища.
Несколько раз садимся на мель, причем, в этой разновидности туризма уверенно лидирует наша байдарка. Фотографируемся:
Много диких уток. Река узка и им ничего не остается делать, как улетать от нас вниз по течению, отдыхая на воде до тех пор, пока мы к ним вновь ни приблизимся – и снова улетать. Так мы гоним их довольно долго. Жена пытается их фотографировать, но утки улетают раньше, чем ей удается прицелиться.
Опять продолжительное время (около часа) ищем место для стоянки, и вообще, гнилая демократия начинает брать верх над здоровым деспотизмом, установленным меморандумом.
20.00. Я выбираю стоянку на огромном лугу с отдельно стоящими дубами и вязами. Невдалеке сосновый лес.
22.00. Устраиваю себе в Гауе баню. Леня принимает ее каждый вечер, невзирая на холодную воду, ветер и пр. С утра бегает по росе в одних плавках, вечером делает костер и, бывает, уже засыпая в палатке, слышу сильный треск сучьев в чаще – Леня бродит по лесу. Он неутомим и в походе незаменим: умеет разжечь костер после проливного дождя, разбирается в растениях да и силой не обделен. А его умение ориентироваться – где-то за гранью возможного: в безлунную ночь мы завязывали ему глаза, отводили в незнакомое место в лесу, заставляли вертеться на одном месте, затем развязывали глаза, и он немедленно показывал, где находится север! Хоть компас по нему проверяй!
Лида готова плыть и плыть – с утра до вечера. Наверное, куда-то спешит.
23.00. Сидим у костра; едят нас комары. Стоянка находится где-то за Звартавой.14 июля 1977 г. Д/л – Люда Б.
Всю ночь моросил мелкий дождь. Утро ветреное, бессолнечное, зябкое. Такой погоды у нас еще не было, и мы задумываемся, плыть ли дальше или пережидать ненастье:
Решаем плыть, пока нет дождя, упаковываем вещи и в 11.00 отплываем.
Постепенно исчезают облака, появляется солнце, но все же не так тепло, как в первые два дня. Река становится немного шире и глубже. Жена грести не может (болит сердце), и я до обеда даю две нормы.
Снова у меня ломается рулевое управление и приходится его на скорую руку ремонтировать. Как нам кажется, мы минуем притоки Мустйыги и Стеллупе, после чего вскоре делаем привал, из оставшейся красной смородины варим компот.
Лида пытается поймать рыбу на колбасу, овес, рис, овода, но ничего не выходит – рыба не клюет на ее удочку. Сегодня и я мою в речке голову – вода холодная.
Плывем дальше. Вскоре выдыхаемся и останавливаемся передохнуть. Опять плывем:
Договариваемся проплыть побольше, а завтра сделать привал на целый день, проходим что-то похожее на пороги.
Жена выполняет прохождение, используя сушу; Люда Б. пробует поступить так же, но Леня
и слышать не хочет о таком позоре. По пути нам попадается в русле большущий камень, рядом с которым мы фотографируемся.
Иногда садимся на мелии тогда некоторым участникам похода приходится тащить байдарку вместе с ее содержимым на буксире. В душе просыпается что-то бурлацкое ... .
Фотографируем Гаую с крупного песчаного обрыва:
Психологическая атмосфера становится напряженной: Леня и Лида хотят плыть и плыть, а наш экипаж выдохся. Люда Б. тем временем ищет стоянку. Иногда попадаются неплохие места, но они либо малопригодны (например, имеют обрывистый берег), либо уже заняты другими туриками. Я пытаюсь всучить всем песчаный обрыв со следами коровьих копыт. Леня убеждает, что здесь нас съедят оводы. Поэтому мы выбираем стоянку на противоположном, левом, берегу. Место весьма недурственное, есть даже кем-то сработанный столик и две скамьи. И панорама Гауи, которая в этом месте делает крутой поворот.
Разгружаем байдарки – вытаскиваем вещи. Леня наклоняется, принюхивается и безошибочно определяет – разлился спирт. Бутылка из-под него действительно совершенно пуста. Она лежала ни во что не завернутая, беззащитная, вместе с консервными банками – резиновая пробка-то и выскочила! О горе! О позор нам! Никогда не затыкайте бутылку со спиртом резиновой пробкой!
Чтобы скрасить тягостное впечатление, навеянное этим досадным происшествием, Борисовы на день раньше достают бутылку коньяка, и мы поздравляем их с семилетием совместной супружеской жизни. Такое мероприятие не может не сплотить нас вновь – как и в первый день похода (в Виреши) поем песни и взахлеб беседуем. Костер не разводим из-за сильного ветра – открытая местность.
У Люды Б. сильно болит зуб. Лида снова и с тем же успехом пробует выловить рыбу, которая согласилась бы на это; но в этом месте Гауи такие, видимо, не водятся.
Сейчас мы где-то посредине между притоком Вескийыги и населенным пунктом Анной.15 июля 1977 г. Д/л – Леня
Сегодня выходной – никуда не плывем.
Люда Б. повязывает голову платком – болят зубы.
Моя жена говорит, что очень устала.
Лида собирает на поляне букет цветов и преподносит его Борисовым.
Леня, Лида и я играем в волейбол.
Иду ловить рыбу. Рыба не ловится: на колбасу, сало, тесто в кукурузном масле. А ведь в речке ее много: во-первых, мелкую рыбешку видно невооруженным глазом; во-вторых, наживка, стоит ей попасть в воду, срывается кем-то с крючка и буквально растерзывается; в-третьих, крупная рыба часто выпрыгивает на поверхность.
Тем временем Леня готовит отвар из дубовой коры в качестве лекарства от зубной боли для своей жены, а нас угощает чаем из цветов зверобоя. Чай мне очень нравится.
После обеда Лида, моя жена и я забираемся в байдарку и, загнав ее в камыш, который растет на самой стремнине, ловим рыбку в быстрой воде. Рыбка наших усилий не оценила и пойматься по-прежнему не захотела.
Периодически ходим за корягами для костра, в основном этим занимаются женщины.
Играем в футбол.
Играем в детскую игру с мячом (не помню названия).
Первый раз варим кашу на костре. Это делаю я, так как завтра дежурю, а каша предназначена для завтрашнего обеда. В дальнейшем такая система, придуманная, по-моему, Людой Б., вполне себя оправдывает, на вечернем костре мы потом часто будем готовить первые блюда для обеда и кашу в расчете, чтоб ее хватило и на обед, и на ужин. С одной стороны это позволит сэкономить газ, с другой – наши усилия.
Очень много съели земляники.16 июля 1977 г. Д/л – я
10.00. Отплытие. Погода чрезвычайно изменчива: то мелкий дождик, то ветер, то солнышко.
11.00. Проходим автомобильный мост у Анны. К обеду сильный дождь загоняет нас к деревянным избушкам; вероятно, здесь лесничество. Спустя некоторое время, в течение коего, накрыв байдарки пленкой, укрываемся на берегу под деревом, дождь прекращается. Разводим костер, сушимся, в этом особенно преуспевает Лида: свои мокасины она высушивает буквально до дыр.
Пока я разогреваю кашу и варю вермишелевый суп, остальные собирают крыжовник, красную смородину и чернику. Получается неплохой кисель.
После обеда Леня передает функции рулевого Лиде, а сам устраивается в корме. Вероятно, перемена мест связана с его недавним (и на мой взгляд необоснованным) заявлением, что Люда Б. гребет очень красиво, но несильно. С места третьего гребца ему легче контролировать греблю своих дам.
Снова гоним вдоль по реке диких уток. Снова мели, перекаты, торжественные въезды на подводные камни.
У Лени ломается рулевое управление. Чтобы разгрузить лодку да дабы дамы не намочили ног, он по очереди вынимает их из байдарки и выносит на берег. Люда Б., вниз головой повиснув на муже, сжимает в одной руке литровую банку с подаренным вчера букетом цветов, а в другой – транзистор. Кстати, транзистор постепенно становится ее неотъемлемой частью; зато мы снабжены всеми музыкальными передачами дня.
Вновь раз двадцать меняется погода. То надеваю штормовку от дождя и ветра, то напяливаю кепочку от солнца.
Ливень. Приходится причаливать и разбивать палатку под защитой полиэтиленовой пленки. Во время этой операции дождь нас не щадит. Место кажется не очень удачным (палатка стоит рядом с тропой), но выбирать не приходится.
Готовлю ужин. Леня разводит костер, женщины располагают на оставленных кем-то кирпичах и сушилке из веток мокрые вещи. Вещей много, все сразу на сушилке не помещаются. Бегаю босиком за водой, к костру – ноги мерзнут. Для профилактики несколько минут стою на горячих кирпичах.
В конце концов и Людам удается во время сушки продырявить свои мокасины. Очевидно, лидин успех не давал им покоя. Моя жена в стремлении превзойти подруг выжигает дыру еще и на гольфе.
Лежим в палатке. Хлещет дождь. Хлеба осталось три батона. Решаем выдавать по пять кусков к трапезе (и только к чаю, супу и кофе).
Лагерь наш расположен приблизительно в районе Зиле.17 июля 1977 г. Д/л – Лида
У меня третья бессонная ночь – крутит правую руку. Отплыть нам мешает вначале сырая палатка, а затем дождик. Целый день не гаснет костер – продолжаем сушить вещи.
После завтрака иду прогуляться по лесной дороге и прихожу к деревянным домикам. Затем деревеньку посещаем всей компанией и выясняем, что это – Зиле, центр лесничества с таким же названием. Здесь даже есть магазин, но он закрыт, так как сегодня воскресенье.
Бродим по лесу, «пасемся» в чернике (очень вкусная и симпатичная ягода без косточек). Идет дождик. Собираем внушительных размеров букет из цветов зверобоя – очень уж мне по нраву «зверобойный» чай. Возвращаемся, моя жена находит гриб.
Обедаем. Я сплю, прочие играют в преф.
17.00. Идем за грибами. Леня сообщает названия: волнушки, свинушки, говорушки, маслята, сыроежки, подосиновики, собираем красную и черную смородину, землянику и опять грибы. Идет мелкий дождик, светит солнце и в полнеба стоит радуга.
Варим компот и грибы для супа на завтра. По моему настоянию грибы проверяются на неядовитость: бросаем в отвар лепестки лука и смотрим, не синеют ли. Не синеют; можно есть. Из зверобоя и листьев красной смородины варим чай. Пьем.
В дальнейшем своем течении Гауя поворачивает к югу, в связи с чем у нас появляется надежда на то, что погода потеплеет.18 июля 1977 г. Д/л – Люда Б.
Ночью мою жену тошнило. Чай из зверобоя пошел не впрок, видимо, был слишком крепок. Встаем поздно. Люда Б. вызывается дежурить по лагерю вместо моей жены. В который раз то брызжет дождь, то сияет солнце.
Леня, Лида и я идем в Зиле за хлебом. Однако магазин обещают открыть только через час. Возвращаемся укладывать вещи.
11.40. Снова идем в Зиле и покупаем 6 очень свежих и очень белых батонов и две буханки черного хлеба, но магазин все же закрыт. Говорят, откроется через час. Лида остается у магазина, мы же с Леней идем в лагерь укладывать байдарки.
Укладка байдарок уже устоялась и даже приобрела черты стереотипа:а) Байдарка-двойка.
- Корма – запасные баллоны с пропаном, полиэтиленовый мешок с сухими кашами, болоньевая сумка с вещами первой необходимости (фотоаппараты, плащи, карта и пр.), белая «колбаса» (самая легкая).
- Под бортами – палатка и белая «колбаса» (самая тяжелая).
- За спинкой сиденья переднего гребца – газовая печка с баллоном, хлеб в полиэтиленовом мешке.
- На дне – инструмент, удочки, обувь и пр. мелочи.
- В кармане байдарки – бензин, резиновый клей, фляга с водой.
б) Байдарка-тройка.
13.00. Отплываем.
- Корма – тюк с консервами, мешок с обувью, малый рюкзак, болоньевая сумка с вещами.
- Под бортами – «колбаса» с посудой и продуктами на день, белая «колбаса», длинная «колбаса».
- На дне – транзистор, обувь, кастрюля с кашей и т.п.
За Зиле проходим автомобильный мост и в 15.00 причаливаем к берегу пообедать, у кострища находим горку картошки, которая нам очень кстати и которой мы потом питаемся не один день. Идет сильный дождь, накрываем полиэтиленовой пленкой стволы трех близко стоящих деревьев и в этом довольно тесном укрытии готовим обед. Обедаем супом с грибами и сосисочным фаршем. Леня позволяет себе высказать несколько критических замечаний в адрес последнего блюда. Кстати, моя жена частенько делает то же самое по поводу каши "Артек". Это явное нарушение принципов меморандума! Возмутительно!
16.30. Плывем дальше. Поскольку жене грести тяжело, пересаживаю ее к Лене с Лидой, а сам плыву с Людой Б. Теперь получается слишком легко – поэтому я перебираюсь к Лене, а Лида переходит к Люде Б.
Останавливаемся передохнуть. Берег песчаный, сначала пологий, затем обрывистый. Над обрывом стоит сказочный сосново-еловый бор со всеми своими атрибутами: толстым «поролоновым» мхом, который приятно щекочет утопающие в нем по щиколотку босые ноги, старыми грибами, насквозь изъеденными грибами, папоротником.
Абсолютная тишина. На мрачной, закрытой со всех сторон от света поляне лежит здоровенный распиленный ствол, а возле кто-то эдак по-хозяйски шебуршится. Я кричу и хозяйка-белка мигом взлетает на крону сосны. Видно, как она удирает, прыгая с дерева на дерево где-то на самой верхотуре. Мы смотрим.
Можно представить, сколько таких романтичных мест остается за «обочиной» нашей водной дороги.
Уходим. На краю леса стоят светло-зеленые елочки, яркие и симметричные, похожие на те пластмассовые, которые продают в магазинах перед Новым Годом.
Плыву с Лидой, у Лени ломается рулевое управление, в сей момент на четырех байдарках подплывают ленинградцы в надувных спасательных жилетах. Перекидываемся несколькими фразами. Они уходят вперед.
Ломается рулевое управление у меня. Каким-то образом опять встречаемся с ленинградцами (они ведь ушли вперед?). Они приглашают разделить с ними стоянку и снова обгоняют нас.
Второй раз происходит обрыв моего рулевого управления. Прежде всего обшариваю взглядом речку – нет ли поблизости ленинградцев? Естественно, они тут же выплывают из-за поворота. Это окончательно убеждает меня, что ремонт бесполезен – я гребу, а Лида рулит, вручную натягивая тросы.
Проходим Вию и разбиваем лагерь. Распогодилось, тепло, тишина, хвойный лес. Палатка стоит под елями.19 июля 1977 г. Д/л – Люда В.
Утро сырое. Небо серое. Потерялся крючок для весла.
За завтраком в группе появляются первые признаки ностальгии. У разных членов похода болезнь выражена по-разному: жена говорит, что ей противно входить и выходить из палатки – ей хочется входить в обычную дверь (обычного дома!) и спать на обычном диване; Люда Б. выразила, можно сказать, неприличную радость, увидев фарш «Отдельный» ( и приняв его за «Отдельную» колбасу!); во время чаепития моя жена вдруг ни с того, ни с сего запела: «Давно не бывал я в Донбассе!»
Палатка не высыхает. Идет дождь. Играем в преф. Лида всем проиграла. Обедаем супом с лисичками (по-моему, с ложными лисичками).
16.00. Отплытие. Через некоторое время на траверзе – лагерь МДУ (московского дома ученых). Из их слов следует, что до г. Стренчи осталось три часа хода.
Спустя час-полтора. Идет дождь. Сидим в байдарках, укрывшись под нависшими над водой ветками прибрежных кустов. Вначале листья не пропускают дождь, затем, намокнув, оделяют нас все более и более крупными каплями. Прячемся кто где. Леня забирается в нос байдарки, Люда Б. во что-то полностью заворачивается, мой экипаж – под полиэтиленовой пленкой. Поем песни. Коченеем.
Спустя еще один час. Плывем. Встречаем рыбака, который сообщает, что отсюда до Стренчи по прямой линии 3 км, а по Гауе 5 км, т.е. приблизительно час хода. Однако пора разбивать лагерь. Палатку ставим на обрыве под соснами. Сносим коряги для костра. Внизу кусты и песчаный островок. Лес мокрый.20 июля 1977 г. Д/л – Леня
Утро теплое и безветренное. Сквозь облака светит солнце.
11-00. Отчаливаем. Вскоре проходим автомобильный мост перед Стренчи, плывем еще некоторое время и в 12.00 причаливаем в Стренчи, в районе летнего кинотеатра. Вокруг кинотеатра – море земляники (в городской черте!).
Женщины уходят в центр, на этот раз у Лени есть игральные карты, играем в дурака. Счет 10:4 в его пользу. Какой осел так назвал эту игру?
По соседству с нами рыбачит мужчина из Ленинграда, бывший житель Макеевки (работал в МакНИИ). Пытается втянуть нас в беседу, но мы не поддаемся.
13.50. Леня начинает готовить обед.
Возвращаются дамы с покупками: кефиром, конфетами, хлебом, баклажанной икрой, маслом, вареньем, творогом и сапогами.
Леня прекращает приготовление обеда (повезло!), идем с ним обедать в городок. Населенный пункт невелик, зато столовая роскошная, почти ресторан. Едим, пьем пиво; насытившись, с трудом вылезаем из-за стола. Покупаем две бутылки водки и бутылку вина.
Плывем дальше.Сразу за железнодорожным мостом начинаются пороги Стренчу. Даже моя жена соглашается с тем, что никакой опасности они не представляют и что проходить их – одно удовольствие. Конечно, нужно глядеть, как бы ни напороться на камень, и байдарка вибрирует в стоячих волнах, но зато как шикарно мы несемся! Уклон реки заметен невооруженным глазом – ясно видно, что катишься под горку.
Ленина байдарка идет первой и чаще ударяется о валуны. Леня ворчит, что она у них длиннее, шире нашей и осадка у нее больше. Дело не только в этом; хотя наша посудина действительно более маневренна, но мы еще и промахи их учитываем, успевая корректировать курс. Все же дважды и мы врезаемся в камни, причем, во второй раз тот заметен издалека, но я не принимаю во внимание течения, а оно-то и бросает байдарку на камень так, что моя пятка слетает с педали и откуда-то выскакивает потерявшийся утром крючок для весла.
Последний уклон, самый длинный и самый быстрый.
Гауя становится малоинтересной. Пытаемся угнаться за первой байдаркой. В разгар этого увлекательного занятия жена заявляет, что, судя по карте где-то здесь должен произрастать 800-летний дуб. Я спокойно объясняю, что древний исполин находится значительно ниже по течению. Сложив весла, некоторое время мы уточняем местонахождение дуба. В конце концов принимаю решение высадить жену на берег для поиска культового дерева. Она отказывается, я настаиваю. Накал дебатов почему-то выводит из себя стаю диких уток, отдыхавших неподалеку от нас на воде: по мере развития дискуссии они поднимаются в воздух звеньями по две-три штуки и скрываются из вида. Подплываем к берегу.
Там некий гражданин играет с сыном в бадминтон. Он замечает, что мы проплываем мимо местной достопримечательности – 800-летнего дуба Симанену. Я делаю глубокий вдох и столь же глубокий выдох.
Фотографируем пресловутый Дуб и себя на его фоне:
Гражданин советует зайти в Абулс, подняться по нему вверх и, миновав пешеходный мостик, заночевать. Так мы и делаем.
Поляна с высокой травой. Стоило расстелить палатку, как на нее сразу село штук сто кузнечиков и других тварей, названия которых я не знаю. В жену впился клещ. Полили его растительным маслом, накинули на него петлю из нитки, и он благополучно был извлечен, не оставив ни одной части своего организма в теле моей супруги.
Много комаров. Много земляники. Заклеиваю порвавшийся насос.21 июля 1977 г. Д/л – я
После завтрака устраиваем баню. В бане есть теплая вода, которую мы подогреваем на костре. Дважды я по нечаянности опрокидываю свою воду в костер, но на третий раз она успевает дойти до кондиции. Перед отплытием фотографируем и фотографируемся:
12 .00. Отчаливаем.
13.00. Подходим к Валмиере, районному центру Латвийской ССР, 19,9 тыс. ж. Три небольших порога – и мы причаливаем к правому берегу под автомобильным мостом. Ниже по течению виднеется железнодорожный мост. Место стоянки выбрано очень удачно: стоит подняться в город, как сразу попадаешь на площадь Ленина, где находится торговый центр.
Обедаем, посещаем магазины.
Плывем дальше.
Дважды идет дождь. Дважды отсиживаемся под прибрежными кустами. Река после Валмиеры грязная и запах ее не ароматен.
В двух километрах ниже Валмиеры по течению начинается национальный парк. В районе национального парка запрещено пользоваться моторными лодками, собирать ягоды, пугать зверей, разводить костры и разбивать палатки в неуказанных для этого местах. Останавливаться можно лишь в пределах специально устроенных стоянок, расположенных друг от друга на расстоянии 5-7 км. Длина такой стоянки приблизительно 1 км, так что на ней могут разместиться, не разрушая иллюзии обособленности, три-четыре группы туристов. Начало стоянки обозначается дощечкой с названием стоянки, висящей над водой на цепях. На берегу вблизи этого места находится информационный плакат, на котором нарисована карта района стоянки и указаны места для разведения костров, мусорные ямы, туалеты, причалы. Обозначен и конец стоянки:
Первую стоянку (Витолу) мы оставляем позади и плывем дальше.
Следующая – Сапо. Ее начальный отрезок с удобным причалом занят, и мы останавливаемся в конце Сапо. Причал здесь покруче, зато в награду мы получаем в свое распоряжение грандиозной величины поляну с большим осокорем (определил Леня).
22 июля 1977 г. Д/л – Лида
2.00. Пьем водку, вино, как можем, веселимся. Поем песни и танцуем у костра. Находимся примерно в районе Личи.
Спим.
С пяти утра и до часу дня льет сильный дождь.
13.00. Завтрак, допиваем вино. Играем в преферанс.
Фотографирую общий вид лагеря, древний шаманский способ заклинания огня и неприкрытую радость от того, что сегодня – неходовой день:
Лида готовит обед. Забивается отверстие форсунки(?) в газовой плите, вследствие чего она отказывает в работе. Леня и моя жена. пытаются разобраться в конструкции столь сложного агрегата. А дома мою супруженцию не заставишь взять в руки плоскогубцы, молоток или хотя бы отвертку ... . Лида нервничает, так как вероятность приготовления обеда на костре неуклонно нарастает. Единственное, что я могу делать, когда голоден, это – читать. В конце концов Леня устраняет неисправность.
18.00. Обедаем.
Иду с женой осматривать окрестности. Окрестности со знаком качества:
Вторая байдарка играет в преферанс. «Горка» Люды Б. = 84. Никуда не плывем.
23 июля 1977 г. Д/л – Люда В.
Утром тепло и сухо. Завтракаем.
Идет дождь. Отсиживаемся в палатке, играем в преферанс. Первый раз я крупно выигрываю!
Обедаем. Палатка все не высыхает.Люда Б., Леня и Лида играют в преферанс, а я иду ловить рыбу. На сей раз насаживаю на крючок «индейку в собственном соку». После ряда бесплодных попыток первая пойманная рыба оказывается у меня в руках!
Это – верховка, или овсянка (семейство карповых, спина зеленоватая, бока серебристо-блестящие, вдоль боков блестящая голубая полоса, плавники бесцветные, чешуя легкоопадающая). Всего я поймал 5 рыбок да жена б (обязательно ей надо доказать, что она ни в чем мне не уступает!), итого – 11.
17.00. Отчаливаем. Проходим обрыв Лиепас, останавливаемся возде утеса Сиетиньиезис. Довольно подробно исследуем его достопримечательности:
На предпоследнюю из этих фотографий я теперь часто любуюсь, когда мне себя отчего-нибудь становится очень жаль. Лида собирает массу грибов.
Плывем. Минут десять прячемся в кустах от дождя.
20.00. Лагерь разбиваем на стоянке Рауна, но не сразу. Сначала идет дождь, и мы стоим под пленкой, накрыв ею заодно и дрова. Байдарки защищены от непогоды брезентом.
22.50. Ужинаем. Женщины потрошат и солят рыбу, моют и варят грибы на завтра. Рядом с нами расположились на ночлег латышские школьники (6 чел.) с двумя надувными лодками. Поблизости в Гаую впадает приток Рауна.24 июля 1977 г. Д/л – Люда Б.
10.30. Отплытие (сравнительно раннее). Погода теплая, иногда показывается солнце. На широкой речной глади сильный встречный ветер вынуждает вкладывать в гребок дополнительные усилия. Там же, где русло Гауи сужается, течение стремительное и плыть веселее.
Дважды останавливаемся и перекусываем бутербродами.
14.00. Проходим цесисский автомобильный мост и причаливаем сразу за ним у правого берега. Неподалеку стоит домик, во двор которого мы переносим байдарки, предварительно получив согласие его обитателей. Во время переноски вещей возникает короткая перепалка, в коей принимает участие даже Люда Б. Лично я ошеломлен.
Торчим на автобусной остановке у моста. Накрапывает дождь. Плащи взять мы не удосужились. Через 20 минут ожидания Леня отправляется к байдаркам за плащами – однако взять их не успевает, так как приходит автобус.
15.00. Едем в Цесис, районный центр Латвийской ССР, 13,9 тыс. ж. (1959). Через 6-7 остановок выходим на традиционной площади Ленина и обедаем в традиционном торговом центре.
Дождь усиливается. Пережидаем его в нише «Гастронома». Он на замке, как и почти все магазины в городе – воскресенье. Те же из них, которые не успели закрыться, опустошают Лида и Люда Б., закупая масло, сыр, рыбные консервы, хлеб, молоко, конфеты.
Промокли, замерзли, устраиваемся в фойе кинотеатра «Циня», благо он рядом, греемся. Предложения 1) пойти в кино (начало в 19.00) и 2) устроиться в гостиницу поддержки не получают. Лида уверена, что перебраться из гостиницы в палатку психологически будет невозможно, сидим.
19.00. Идет дождь. Топаем к автобусной остановке. Ждем автобус.
20.12. Уезжаем обратно, к Гауе. Быстро ставим байдарки на воду и за час доплываем до стоянки Квепене, километрах в четырех от Цесиса.
После непогоды, ожидания автобусов и пр. особенно приятно иметь дело с палаткой, байдаркой, посудой и т.п. вещами, которые зависят только от нас и потому функционируют безотказно. Возвращение к реке выглядит возвращением «домой». Лица многих сияют неприличной радостью: мы успешно противостояли соблазнам как новой, так и старой цивилизаций; мы вновь готовы глотать километры речной глади.
Допиваем водку.25 июля 1977 г. Д/л – Леня
9.00. Подъем и завтрак. Почти все либо сонные, либо смурные.
10.30. Отплытие. Проходим различные пороги и скалы, фотографируем:
Пороги полноводны, камни уже не царапают днище байдарки. Скалы разноцветные: красные, желтые, розовые; в некоторых есть пещеры или небольшие выемки, откуда иногда струится родник. Пожалуй, самые красивые пороги – у скал Кюкю (красного цвета), где река берет круто вправо и течение прижимает байдарку к скалистому правому берегу.
13.00. Обед:
Находимся вблизи утесов Лигатне. Объясняю дамам, как нужно садиться в байдарку (это не у всех дам получается): поставив в байдарку ногу, тут же перенести тяжесть тела на эту ногу, тогда центр тяжести окажется над лодкой и та не станет самовольно отплывать от берега, грозя разорвать даму пополам.
16.00. Отчаливаем, проходим Лигатне. Над водой хорошо виден трос паромной переправы. Течение местами достаточно быстрое, но на открытых пространствах вновь ему противодействует сильный встречный ветер. День почти солнечный, во всяком случае, нет и намека на дождь.
19.30. Ночлег устраиваем на стоянке Берзи, в 6,7 км от Сигулды. Стоянка скверная: берег обрывистый, у берега глубоко, луг с высокой травой, комары. Ягод нет. Пока Леня обследует стоянку, дамы из его экипажа делают попытку самостоятельной высадки на сушу. Лида ставит одну ногу на берег – байдарка начинает дрейфовать в сторону речного фарватера.
– Где у меня сейчас центр тяжести ? – спрашивает Лида. Люда Б. признается, что не знает, а помочь ей может лишь тем, что подаст вторую ногу, центр тяжести предоставить не в состоянии. В подтверждение своих слов Люда Б. пробует передать Лиде ее ногу, оставшуюся в байдарке. Лида негодует и в негодовании легко выходит на берег.
Разгружаем байдарки. Леня падает в воду. До чего он неловок!26 июля 1977 г. Д/л – я
Встаю дежурить. Ночью был сильный ливень, гроза, а сейчас сияет солнце и довольно-таки жарко. Палатка быстро высыхает. Иду набрать в реке воды для чая, оскальзываюсь и неожиданно для себя оказываюсь по горло в холодной воде. Приходится из ближайшей елки устраивать сушилку для одежды, а самому ходить в плавках. Кусают насекомые.
Солнце нас совершенно разморило, а, разморив, обессилело.
За завтраком поступает ряд провокационных предложений по облегчению завершения похода. Первое предложение поступает от меня (поскольку по всей видимости данный завтрак является последним завтраком в походных условиях, а также потому, что я – д/л): предлагаю утопить тарелки – тогда необходимость в их мытье отпадет автоматически. Люда Б. идет несколько дальше и предлагает по прибытии в Сигулду утопить и байдарки. У нас остается еще много бензина и палатка. Леня предлагает облить первым вторую и поджечь, чем мы убьем сразу двух зайцев: используем бензин и облегчим общий вес носильных вещей.
У всех за последние дни появились признаки усталости.
11.40. Отплытие. Очень сильный встречный ветер. Все еще попадаются дикие утки.
12.40. Видна башня Турайдского замка, слева – приток Дауда. Пройдя по петле Гауи мимо башни, видим лодки турбазы; причаливаем.
У администрации турбазы выясняем, что остановиться на ней невозможно – мест нет, ставить палатку на ее территории воспрещается. В 400 м от берега есть автобусная остановка, причем, к ней удобно носить рюкзаки – по ровному месту. Автобус ходит с часовым интервалом. Все же нам советуют плыть дальше – до автомобильного моста, где «все ваши разбирают байдарки». Немного отдохнув, так и делаем. Причаливаем у моста к левому берегу. Выносим вещи и байдарки на поляну. Поход внезапно закончился.
Автобусных остановок поблизости нет. Надо идти в Сигулду, районный центр Латвийской ССР, 9,2 тыс. ж., выяснить, можно ли отправить отсюда байдарки и др. вещи. Мы с Леней страдаем от жажды, в силу чего предлагаем сначала сходить за минеральной водой, а потом заняться упаковкой. Дамы, которых жажда, вероятно, терзает не столь сильно, укладывают вещи и идут в город. Я отправляюсь с ними, чтобы купить воды. Идти в Сигулду отсюда – значит подняться по лестнице с бесчисленным количеством ступеней. Поднимаемся.
Наверху станция канатной дороги, которая, кстати, проходит чуть в стороне от моста на другую сторону Гауи как раз над нашим лагерем у реки. С двумя бутылками пива и двумя – ситро возвращаюсь к Лене. Обедаем «кроликом в собственном соку», пьем пиво. Хорошо.
Пыхтя, разбираем байдарки, устаем, как собаки. Валимся на траву. Мимо нас ездит туда-сюда «Рафик» (потом выяснилось, что в нем ездит человек, который отбирает пробы воды из Гауи для какой-то службы в Сигулде).
Возвращаются женщины. Они извещают нас о том, что на железнодорожном вокзале багаж принимают лишь по вторникам и пятницам, причем, заказ нужно делать за день; камеры хранения на вокзале нет. Придется везти байдарки в Ригу.
Иду с Леней и женой в Сигулду обедать.
19.30. Обед. Осматриваем городок. Он зелен и полон цветов, а также елей, лип, лиственниц, очень больших кленов. Осматриваем церковь Яня (13в.). Функционирует выставка цветов и выставка прикладной и декоративной керамики:Возвращаемся в лагерь, который для большей безопасности (обороняться надо от местных властей) переносим на другую поляну.
22.30. Преферанс.27 июля 1977 г.
8.30. Подъем. Упаковка вещей: в 1-й мешок – верх палатки и два спальника, во 2-й мешок – внутренность палатки и два спальника, в мешки с байдарками – металлические части палатки. Складываем вещи у дороги. Начинается дождь. Накрываем вещи пленкой. Идем с Леней к мосту ловить автомашину. Автомашины не останавливаются. В это время женщинам удается заполучить «Рафик», вновь приехавший за пробами воды. Он-то и отвозит нас и наши вещи сначала на почту, а затем на железнодорожный вокзал. Я остаюсь на вокзале стеречь байдарки, а остальные сдают вещи почте. Там их заставляют несколько раз подряд зашить-расшить упаковочные мешки, но в конце концов все принимают, включая газовую печку с баллонами.
17. 00. Отправляется поезд в Ригу. Мы – в нем.
Что еще оставил по себе поход? Статистику, меморандум и песню моего сочинения.
С Т А Т И С Т И К А П О Х О Д А
Пройденный путь 221 км Среднее число дождливых часов в день 4,2 Чистое время движения 10 Средняя скорость движения 14,7 км/день Средняя скорость движения
в полные ходовые дни20,9 км/день Расходы на одного человека составили 114 руб., из них: на проезд и провоз багажа – 66 руб., на питание – 37 руб., на аптечку, инвентарь и ремматериалы – 11 руб.
М Е М О Р А Н Д У М
участников похода по Гауе летом 1977 годаЦелью составления данного документа является обеспечение эффективности взаимодействия членов похода, оперативности управления в критических ситуациях, равномерности распределения обязанностей, а также поддержания товарищеских отношений.
1. Организационная структура похода
- Большинством голосов участников похода выбирается командир похода. Он отвечает за безаварийность проведения похода, прохождение маршрута в заданные сроки и слаженность повседневной жизни. Указания командира похода выполняются безоговорочно.
- Командиром экипажа является рулевой, который назначается командиром похода. Он отвечает за безопасность своего экипажа, правильность выбираемого варианта прохождения маршрута и обеспечение взаимодействия с экипажем второй байдарки. Указания командира экипажа обязательны для всех членов экипажа, за исключением, предусмотренным п. 3.2.
- Член экипажа отвечает за безопасность байдарки со стороны своего сектора обзора и докладывает командиру экипажа о любой угрозе, исходящей из этого сектора.
2. Распределение обязанностей
- Ответственный за инструмент, оборудование и ведение дневника похода – Волченко Ю.
- Ответственный за состояние аптечки, ответственный по финансам – Рештиловская Л.
- Ответственный за ведение книги конструктивных предложений и за фотосъемку – Волченко Л.
- Ответственный по питанию и посуде – Борисова Л.
- Ответственный за спорткультинвентарь – Борисов Л.
Соответствующий ответственный обязан вести ежедневный учет находящихся в его распоряжении материальных ценностей, а в конце похода изготовить отчет о своей деятельности. В результате каждый участник похода после его окончания должен получить: дневник похода, фотофильм похода, финансовый отчет, отчет по использованию медикаментов, отчет по использованию инструментов и оборудования, отчет по использованию спорткультинвентаря, книгу конструктивных предложений, отчет по использованию продуктов и посуды.
Последняя дата сдачи отчетов – 31 декабря 1977 года.3. Дежурства и дежурные
- Очередные дежурные назначаются командиром похода, который при их назначении должен руководствоваться принципом строгой очередности.
- Дежурный по лагерю обязан выбрать место для стоянки, приготовить блюда, утвержденные в меню, приготовить хворост и развести костер (если необходимо), вымыть посуду и уничтожить мусор, сообщить данные о расходе продуктов ответственному п.2.4.
ПРИМЕЧАНИЕ. Лагерь разбивается на достаточной высоте над водой: на равнине не менее 1 м, а в горах 2 м. Нельзя ставить палатку на крутых берегах, близко к обрыву, так как берег, особенно в непогоду, может сползти или обвалиться.
- Дежурные по установке палатки обязаны при необходимости установить палатку, окопать ее, надуть надувные матрасы, расстелить спальники и создать в палатке уют.
ПРИМЕЧАНИЕ. Нельзя ставить палатку под обрывом, нависшими деревьями и близко от склона, особенно если имеются следы свежих обвалов.
4. Распорядок дня, порядок движения по маршруту, поведение на воде.
- Распорядок на следующий день, маршрут и меню обсуждаются всеми участниками похода у вечернего костра и утверждаются командиром похода.
- Первой идет по маршруту байдарка, в которой находится очередной дежурный по лагерю.
- Запрещается обгонять головную байдарку, отставать от замыкающей. Интервал движения – не более 100 м. Перед развилкой русла следует дождаться замыкающую байдарку.
- Если одна из байдарок пристала к берегу, вторая делает то же самое.
- При пробоине следует заткнуть дыру любым подручным материалом и с максимальной скоростью идти к берегу или на мелководье. При перевороте, если позволяет обстановка, следует, поймав весла, попытаться перевернуть байдарку, поставив ее на киль, отчерпать воду и по очереди сесть. Если это сделать невозможно, надо, держась за байдарку, стараться направить ее к берегу. Бросать байдарку можно только в двух случаях: если ветер относит ее от берега в сторону большого водоема и есть твердая уверенность, что без байдарки доплывешь до берега; если течение несет к водопаду или под завал.
- Не следует принимать в байдарку гребца, оказавшегося в воде, разумнее отбуксировать его на мелководье.
5. Кодекс повседневной жизни
- Запрещается критика командира похода, командиров экипажей, дежурных и ответственных за их действия в сфере их функционирования.
- Все критические замечания и конструктивные предложения по организации и проведению похода сообщать ответственному п. 2.3, который обязан их записывать.
- При посещении городов и др. населенных пунктов во главу угла ставится изучение архитектурных, исторических и природных памятников Латвийской ССР.
- Является нежелательным рассказывание старых анекдотов, упорное повторение одних и тех же жалоб, историй и всего, что ведет к монотонности бытия.
- Беседы о работе ведутся лишь в кругу заинтересованных лиц
- Собранные грибы и пойманная рыба обрабатываются всеми членами похода совместно и одновременно.
- Приказания и советы выражаются исключительно вежливым, благожелательным тоном.
- В случае назревания конфликта каждый должен приложить максимум усилий и благоразумия для его улаживания.
6. Заключение
Участники похода оставляют за собой право изменения либо дополнения данного меморандума при согласии абсолютно всех участников похода.
Срок действия меморандума – от посадки в поезд "Жданов-Ленинград" до отправки байдарок домой (в Сигулде).
9 июля 1977 г. Подписи
П О Х О Д Н А Я П Е С Н Я
Шорох скул байдаркиных
по песку.
Ты сама ведь этого хотела –
не тоскуй!
Вновь летят на мокрый берег сходу
банки, фляги, весла,
дребезжа:
исполняется симфония похода
в ненавязчивом сопровождении дождя!Воздвигаются палатки, словно храмы,
только мне пока молиться не с руки:
где-то в дебрях этой панорамы
затерялись мои теплые носки!
Надувай матрасы, плюй на непогоду!
Пусть орет транзистор, душу бередя!
Это – лишь фрагмент симфонии похода
под злорадный аккомпанемент дождя!Как мне удалось, не понимаю что-то,
затащить себя, болезного, сюда ...
Общества любителей каторжной работы
вроде не был членом никогда!
И лишь мысль, что нет обратно хода
только и поддерживает, хотя
надрывается симфония похода
треском веток и болтливостью дождя!И еще не понимаю, по каким законам
в водяной пыли горит костер?
Лик дежурного – его бы на икону
или хоть – афишей на забор!
Леня сообщает, что водка на исходе,
но сегодня пьем, продукта не щадя!
Я люблю тебя, симфония похода,
в многоструйном исполнении дождя!Дождь закончился, костер еще дымится.
С листьев каплет – плыть или не плыть?
Углей свет. Осмысленные лица.
Дайте, братцы, кто-нибудь закурить!
Цитирование опубликованных на сайте материалов без разрешения автора не допускается